Ахрил-рыбак и сом-людоед

Если Волга - это матушка рек русских, то Ока - её родная любимая сестрица. Впадая в Волгу, она единственная из всех русских рек течет на север, остальные реки Руси текут на Юг. Издревле русские люди использовали эту её особенность. И с юга начиная от Орла плыли по ней люди далеко на север в сторону Нижнего Новгорода, а там и рукой подать до Ярославля, Костромы, Александрова. Река Ока была кормилицей во все времена, будь то неурожай и голодные годы, была единственной спасительницей. И напоит, и накормит, и довезет без лошади, садись в лодку и плыви.

Во времена давние, когда люди знали не только русские сухопутные торговые пути, но и татарские торговые шляхи-сакмы с переправами, знали, что по воде, если плывешь и днем и ночью сначала на северо-восток до Волги, а там на юг по великой реке, окажешься в Астрахани быстрее, чем если поедешь туда по суше на лошадях. Поэтому держались люди рек. Боготворили воду. Не дай Бог зачерпнуть из реки воду грязным немытым котелком - Бог воды затянет на дно, как пойдешь купаться, или подсунет на Ивана Купалу дурнилу - полоумную невесту, - или скаженную чаперадлу, некрасивую да сивую.

Ахрил рыбачил с измальства, сколько себя помнил. Отца он любил, а как потом рассказывала мать, рыбаличка, был отец его мужиком видным, дельным и смекливым. Один раз рассказывала она, пришли с юга крымчаки татары-агаряне, чтобы упромыслить на Оке наживы, да не пошли в Рязань, а пошли к Калуге со стороны Воротынска. Отец тогда сидел на середине реки, а как увидел сакмачей-конников и повозки на берегу, сразу смекнул, что дела у него поганые, и тихо слез в воду, а плот-вязанку пустил по реке, да так нырнул глубоко, что татары потеряли его из виду, плавал он хорошо и вынырнул только саженей через 100 вниз по течению, ринулся к берегу и побежал в Калугу, в крепость, которая возвышалась кручей над берегом, да так засвистел, что сторожевой на смотровой башне, увидев его и татар аж за две версты, и забил в башенный вестовой колокол. Тем и прославился его отец.

Татар тогда в Калугу не пустили, видя тогдашний аврал в остроге и крепости, они объехали город стороной. Отец же продолжил рыбалить и учил маленького Ахрила всяким рыболовным хитростям. Например, как выудить речного леща «на слово» - это значит  без наживки. А на мотыля да на ручейника тебе каждый дурак поймает. Лещ, такая рыба плоская, как будто по ней валами проехали.

Назвал сына отец Ахрилом - старинным именем, произошедшим от прославления солнца «Ах, Ярило!», сокращенно Ахрил. Что затем произошло с отцом, мать не рассказывала, но пропал он без вести. Да только люди говорили про то, что пытался он поймать огромного быка-сома, который изводил всю округу: пропадали и люди, и скот. А как ушел отец ловить того сома, так и не вернулся более, сгинул. Ахрила он выучил речному промыслу на славу, свое дело он изучил от и до. Всякие свои хитрости он знал и на простых речных рыб, и на царских, и на белугу, и на калугу-рыбу . Язя ему удавалось ловить через жаберную дугу. Как только язь всовывал голову в приманку-ловушку и открывал рот, то сразу застревал в силке-кольце. В безветренную погоду на глади воды можно было отчетливо наблюдать пути плотвичек, гоняющихся на огромной скорости за более мелкой рыбешкой.

Этим Ахрил пользовался мастерски, ставил свои клетушки-вязанки в этих местах. Мастерски делал толкушки - плетеные клети в виде груши с дыркой на входе, внутри такая плетенка было снабжена заостренными прутьями, попав туда, рыба обратно хода не имела, только внутрь. А ловить на крючок, вырезанный из шиповника с колючкой, он давал своим подрастающим детишкам Логвинке и Елейке. Были у них свои секреты рыболовные. Особым делом было ловля, когда сверху от Волги заходили в Оку угри. Длинный угорь исстари ценился у рыбаков за его вкус. Если его подкоптить на ольхе, то получалось вкусное и нежное, с тонким ароматом, жирное мясо, пальчики оближешь. Один раз Ахрил вытащил из сети настоящего подводного упыря, длинную, как змею, трехглазую миногу, называемую в народе семидыркой, по количеству дыхательных отверстий с каждой стороны рыбины. Дед Мачай, сидевший в это время на берегу и увидавший змеюку, сострил:

- Вот дык минога, расзкудрить твою налево….Эту тварь Ахрил, слышь, миногой нарекли…… Дык… чудо… а есть говорять ещё восьминога… так у неё восемь ног-хвостов…. Не. Сам не видал…но что ж мне брехать, раз люди сказывают…вот, те крест, восьминог!

Такого зверя, миногу,  Ахрил и впрямь никогда в Оке не видел до этого. Об этой рыбине-семидырке рассказывал ему когда-то отец. Да и не рыбина это была, так как на ней не было чешуи, а тело ее было склизким и длинным. Один глаз у нее был на лбу, посередине головы, как у Циклопа. Вампиром она была по определению, потому как в клети присосалась она к судаку и выкачала из него всю кровь и на этом месте просверлила в его теле дыру. Ахрил повернулся к деду Мачаю:

- Так что с ней делать, дед Мачай?

- А что ж с ней делать, Ахрилушка, голову ей секи да копти как угря, глядеть что ли, на этого упыря?

После этого случая стал Ахрил брать деда Мачая с собой ловить царскую рыбу-осетра. Красавица рыба. Привезли её на Красную торговую пристань в Калугу, там уходила она с молотка купцам всегда хорошо; так же  и белуга считалась чистой рыбой, как и калуга-рыба своей рыбой, местной. Остальную рыбу Ахрил с дедом Мачаем отвозили на Соляной рынок, там её солили, сушили   и продавали.

В субботу в бойкий торговый  день пошел на соляных рядах среди рыбаков слух, что, мол, завелся в реке необыкновенной величины сом. Уверяли что был он почти с десяток аршин в длину и под 30 пудов веса и с усами в два локтя длиной! Невероятно.

Вот что рассказали местные рыбаки. Жил этот зверь-сом в глубокой яме напротив Берендейки. Видели рыбаки, как этот сом сожрал давеча человека. Из воды высунулась огромная страшная голова грязно-желтого цвета с налившимися кровью глазами, как у быка, и заводила по воде жирными, как черви, усами. Открылась огромная пасть - и нет человека! Этот старый сомище-бык выбрал очень хитрую стратегию. Ложился на мелководье и лежал там неподвижно, как бревно, пока кто-нибудь не появлялся в зоне его видимости, будь то рыбак или проплывающая птица, всё равно. В этот момент он собирал силы и мощно бросался вперед, огромным хвостом глушил жертву и потом всасывал её внутрь, пасть захлопывалась. На рыбаков это зрелище произвело страшное впечатление. Старики чесали бороды и дивились:  «…Давненько в наших краях такого не было!».

Только и разговоров было на пристани и на торге, что про этого сома-убийцу, особенно среди купцов. Пошли среди них на сома ставки. Ахрил вышел в центр круга на торге перед красными воротами и произнес:

- Вот вам моё слово! Выловлю я этого чудо-сома! Только, чур, уговор! Кто из купеческой братии на меня больше всех поставит, тот и помогать мне будет и отвезет в Москву на торг на Солянку это диво показать людям. Купцу тому будет слава, ну, и мне  малость… почет и уважение! Идёт такой уговор? Нужно мне будет соорудить хитрый предмет для ловли.

Разгорелись, расшумелись купцы, вошли в азарт. Да и вправду, если это диво в Москву свезти, то можно себе и купеческой славы найти, и имя. И один из купцов выставил солидную сумму, вот я, мол, какой! Нашлись и другие, дескать, у меня свой человек есть, он и споймает! Тут и заручились, забились купцы каждый на своего рыбака. Разбили спор руками и пошли на реку Оку.

Вечер уж наступил, солнце село, сидели у костра Ахрил и дед Мачай, обмозговывали, как решить дело. И не заметили, как в темноте к берегу подплыла огромная голова и стала вслушиваться в разговор рыбаков, будто что-то понимала. Огромные жирные губы рыбы-зверя шевелились и 

причмокивали, из глубины головы шел утробный гул, похожий на мычание быка. Видать, рыба соображала, что ей делать дальше. Не зря же в народе идёт молва о том, что старые вепри-сомы понимают человечью речь и живут долго, лет до тридцати, а то и до пятидесяти. Дед Мачай, прилегший на козий зипунок рассказывал:

- Вот намедни к примеру мой кум сказывал, что ентот зверь сожрал его собаку, что плавала около берега, а он сам сидел в лодке, как говорит: «…дасть по воде, аж волна встала», ага, и пена пошла в разные стороны, а кобеля этого, пса, уж и нет, как языком слизнуло, даже, говорит, тявкнуть не успела! Это рано утром было, только солнце встало. Кум-то ноги в руки и айда оттудова, и правильно, ентот зверь если со всей силы долбанет, так и лодку перевернёт, как пить дать! О, какая зараза! И умный этот зверь, вот что, человеческую речь понять может!

Голова сома медленно опустилась в воду и исчезла.

- Неужто понимает эта рыба человека? – спросил подошедший к костру местный мужик.

- Да какая ж это рыба? – продолжал дед Мачай. - Это ж чисто зверь! Что хищник в лесу из засады выпрыгивает, так и этот так же, только из воды. Речной хищник, зверь, сущий дьявол, вот он кто! А коли вышел на охоту, к примеру, за тобой, если на тебя глаз положил, то и будет сидеть целыми днями в засаде, пока тебя не поймает. Он, говорят, людей по лицам и голосу знает. Лежит у берега в воде и слушает целыми днями. Всех людей, что к реке подходят, да весь город знает, да и тебя тоже знает, мил человек.

Мужика аж передернуло: «Да иди ты, не пугай, чево брешешь-то!

К костру подошел ещё один дед с палкой, длиннобородый седой, как лунь, старец и перекрестился:

- Вот-те крест, истинно так. Такой хитрый дьявол, нечистая сила, я вам скажу, прямо что это оборотень. Страшон и мерзок !

Ахрил, чтобы изловить водного зверя-сома, взял себе в помощники своего двоюродного брата Архипа - толкового мастера снастей и хитростей, а точнее,  мастерового, да и силен был мужик! Правильно, что деда Мачая взяли в предприятие как «советчика», в другом, где требовалась сила, из-за своего возраста здесь бы он не сдюжил. Архип сразу предложил делать огромный арбалет на плавучем плоту. Арбалет должен был быть снабжен надежным гарпуном с веревкой, расчет был на то, чтобы при удачном выстреле сразу загарпунить сома, главным было выманить из своего убежища, а это дело было нелегкое. Были и до этого уже охотники убить людоеда-сома, да всё срывалось каждый раз. Мужики говорили, что ежели человека тот пожирает, то и ум его себе забирает. По подсчетам местных людей, на тот свет он отправил уже не менее трех человек, а значит, втрое поумнел.

Стали замечать рыбаки, что как только они смастерят какое-то приспособление для его лова, так этот сом исчезал оттуда и больше не появлялся, пока те рыбаки не уходили с этого места. Выходит, и вправду, ума он был человеческого, никак не иначе. Архип  с Ахрилом мастерили арбалет не торопясь, надёжно, и сделали его такой убойной силы, что пробивал он доску толщиной в три пальца. Денег тот купец не пожалел, дал из материала что нужно. И плот мощный соорудили  со станиной, куда крепился сам гарпун. Купец остался доволен.

- Ну, ежели   на Калугу нападет какой-нибудь враг, то этим арбалетом  по десять человек наскрось   можно пробить, так что, братья-християне, вы уж не подведите меня и оприходуйте этого речного людоеда, а за мной уж не заржавеет, озолочу! Подвесим сома-разбойника на Торге людям на диво! Эка тварь у нас завелась! Ну, с Богом!

Выехали на Оку с самой ранницы, ещё висел над водой молочный туман, окрашенный в розовый цвет восходящего из-за леса солнца. Было тихо, и казалось, каждый шорох был слышен над рекой. Ахрил и Архип напрягли слух и глаза. Может, какой-нибудь знак для них появится на воде? Привязали на веревку для приманки за лапу огромного жирного гусака, который огласил окрестности своим гоготом, бился и хлопал крыльями. По воде пошли круги и взбилась пена. Архип взял в прицел гарпуна перепуганную    вусмерть птицу. Чуть вздыбится вверх поверхность воды - он выстрелит! Будьте уверены, не промахнется, глаз у него острый! Перед этим выяснили, что именно здесь видели этого людоеда-сома в последний раз. И уже кличку дали ему в народе, простую и верную – сом-убивец.

Через час Архип сказал брату:

- Пальцы ужо онемели, слышь, братка, гусак скоро уже загнется, биться перестал, видать, нет его здесь, этого сома.

Надо место менять. Ежели он в яме своей днём спит, то теперь только на заходе солнца как темнеть будет его брать надо! Может, ниже по течению встанем?

- Может, оно и так, - ответил Ахрип.

Вытащили круглый каменный якорь с дырой посередине, стали подтягивать веревку, за которую был привязан бедный гусь.

И в это время вдруг вздыбилась перед ними стена воды! Гусака вместе с веревкой вырвала напрочь и всосала в себя огромная неведомая сила! Двое братьев одним махом упали на плот, разинув рты и вытаращив от неожиданности глаза! Не о какой стрельбе уже не могло идти и речи! Волна откинула плот. Всё стихло, как будто ничего и не было. Но главное, в эту секунду они успели рассмотреть страшную рыбину. Огромаднейшая  мерзкая, почти жабья, морда, вся в буграх и пупырышках зеленовато-серо-желтого и коричневого отлива в крапинку, больше была похожа на перекошенное рыло огромнейшего головастика с огромными кроваво-красными большими, безумными и воспалёнными глазами! Жуть да и только!

 Робели братья недолго. Главное подтвердилось. «Убивец-сом» приходит на это место и, самое интересное было то, что он выжидал до последнего момента и выдержал крик этого самого гуся столько времени, будто знал затею людей, сидящих на плоту в засаде. Богатый купец  Тимофей Никитич Третьяк, послушав доклад своих подопечных, завелся ещё больше и дал братьям для приманки аж целого поросенка!

- Только надо посадить этого поросенка на цепь - иначе сорвётся! Что ему веревка! Щёлк - и нету! От кузнеца-цыгана принесли хорошую цепь с металлическим сделанным по заказу купца  ошейником. Кузнец Зуйка засмеялся, блеснув железными зубами!

- Первый раз для его свинячьего величества ошейник делаю, а то всё для беглых  да для холопов или смердов. Чудно! Но воля ваша !

С раннего утра братья снова выехали на плоту рядом с берегом к тому же самому месту. Вбили дополнительные скобы для собственного крепления, поняли, что их может рыбина тоже с плота снять. Стояло раннее утро. Братья нацепили на поросёнка ошейник с деревянным поплавком, чтобы тот не утонул, и рядом с плотом спустили в воду, цепь укоротили, чтобы иметь над ней контроль. Поросенок, чуя недоброе, мерзко и истошно завизжал, так что с окрестных деревьев метнулись в небо дремавшие поутру вороны, грачи, галки и другие лесные птицы. Ахрил сам встал к арбалету, рука у него была твердая, железная.

-Ну, братка, приготовься, только за скобы держись!

Не успел он это сказать, как плот вместе с ними вздыбился, встал на ребро. Удар монстра был такой, что брат Архип улетел в сторону, хоть и держался за скобу, не устоял. Видно, поросячьим визгом они разбудили спящего неподалеку сома-людоеда, он неистовствовал! Ахрил обнял ногами арбалет снизу, скрестил их, таким образом сделал из них  замок, руками и локтями обнял оружие. Выдержав крен, плот осел обратно, в это время цепь взвизгнула и натянулась, было похоже,  что поросенок был уже внутри сома. Прошло буквально еще мгновение - и сом-людоед вынырнул, распахнул огромнейшую пасть над Архипом, который упал в воду, и всосал его в себя почти до половины. В это время Ахрил выстрелил из арбалета и прошил монстра прямо в заднюю часть туловища ближе к хвосту в тот момент, когда убийца уже уходил под воду.

Плот потащило с невероятной скоростью и силой, а затем и сам плот стал уходить под воду. Сом явно нырнул в глубину! И в это время плот вздрогнул, встал намертво и затрясся мелкой дрожью, как в лихорадке. Архип загодя закрепил с торца плота другую цепь, заарканил её вокруг  самой толстой осины, стоящей неподалеку от кромки воды на берегу. Вот и купеческие мужики-помощники вывалились все дружно из кустов и закричали с берега: «Давайте, братцы, тяните!!!!»

Человек десять мужиков взялись дружно с берега тянуть цепь на себя: «Ээх…ухнем…эх  ухнем…ещё разик, ещё раз!!!»

- Нуууу!!!! - истошно заорал Ахрип. – Да…ава..ай… навали…ись!!! Мой брат у него в брюхе!!!!

И он спрыгнул с плота в воду ближе к берегу и тоже стал что есть силы тянуть цепь, помогая остальным. Времени, казалось, прошло не очень много, и плот своим бортом уперся в берег. Его перехватили,  потянули и потащили на траву,  взялись за обе цепи: за ту цепь, к которой был привязан поросенок, и за другую цепь от самого гарпуна, что сидел теперь намертво в самом соме-убийце.

Последние сажени давались мужикам тяжело, их жилы и вены вздулись, напряглись в невероятном усилии. Очевидно, сом упёрся почти у самого берега, чуя свой конец. Он никак не хотел сдаваться и так шандарахнул по цепи своим бревноподобным хвостом, что  мужики повалились в траву, и их, лежащих, сом потянул обратно в воду. Первый раз за утро мужики не на шутку струхнули. Первых двух уже затянуло под плот, съехавший опять в реку, некоторые от невероятного по силе рывка отпустили руки, не удержали цепь. Многие растерялись от неожиданности. Но не Ахрил. Ох и здоров же был этот богатырской силы человек! Он умудрился схватить конец уезжавшей в воду цепи гарпуна и заклинить её за скобу, вбитую загодя сбоку плота . Тут и мужики опомнились и снова ухватились за цепь и навалились разом с новой силой начали тянуть .

- Ну что, братцы-молодцы, отдохнули?! – гаркнул Ахрил. - Полежали в травушке, а теперь давайте уделаем под орех эту тварь!!!! Ахрил как бурлак впрягся в цепь и потащил её на берег, мужики воспряли духом.

- Эээээххх, зелёная сама пойдёт, эээххх…подернем…сама пойдёт, сома возьмёт !

Плот опять выехал на берег вместе с обалдевшими и чуть не захлебнувшимися уже двумя первыми мужиками. Они тоже впряглись.

-Ну, тварь, держись!!!

И вот наконец из воды показалась огромная, как у кита, голова старого сома, хотя все думали, что первым выйдет хвост,  ведь тянули за него. Гигант  старый сом с выпученными от безумия глазами издал мерзкий утробный рёв настолько сильный, что рябь пошла по воде и задрожали листья на деревьях.

- Ну что!! - взвыл Ахрил - Врёшь!!!! Не по губам твоим мерзким наша русская сила!! Не возьмёшь!!!

И мужики рванули из последних сил и вытащили  огромную голову речного монстра на берег.

Приготовленным загодя заострённым осиновым колом, как и положено было на Руси при казни нечистой силы, Ахрил со всей своей богатырской силой проткнул череп гигантского сома прямо у его основания. При этом речной монстр издал своё последнее мычание, и из его пасти вышел не то последний вздох, не то слова: «Ччччуууу…ююю…». Завершилось всё уже не жалобными, а безнадежными его стонами, как у старого и больного быка, которого привели на бойню.

Затянуть эту огромную тушу на берег стоило огромных трудов. Такого размера сома мужики отродясь не видели, по всем параметрам - кит. На его хвост надели веревку и вытянули сома вдоль берега. Ахрил бросился к туше сома и огромным тесаком вспорол ему брюхо. Вместе с утробой вывалилось всё содержимое  желудка,  и все мужики увидели брата Архипа, лежавшего навзничь на груде требухи. Ахрил схватил его и быстро переломил через своё колено и надавил на грудь так, что казалось, что ребра Архипа затрещали. Но в этот момент изо рта брата хлынула буро-желтая жижа и потекла пена, он дернулся и со свистом пытался втянуть в себя глоток свежего воздуха.

- Дыши, братка, дыши!... Ахрил положил его на бок, и изо рта брата продолжало ещё что-то выливаться.

- Носом, Архипушка, носом дыхни, вот-вот так …слышь…здесь я…давай…давай.

Подошёл «старшой» от купеческих мужиков.

- Ну, Ахрил Дивеич, видали мы за свою жисть многое, но такого, понимаешь, впервой. Да эту тварь на одной телеге-то  не увезешь, нужно вторую прилаживать в хвост. Вот так царь–Сом! Вот так диво!

Мужики первую половину дня при помощи упоров и рычагов грузили сома на двойную телегу. Рыбу заштопали, набив её сеном, чтобы показать диво на Торге, придали ей товарный вид, поставили впереди в упряжи четырех лошадей. Мужики перекрестились, щелкнули по воздуху кнутом и медленно, чтобы не попортить товар,  двинулись в путь. На берегу стало тихо. И только около плота остались сидеть в обнимку два брата Архип-мастеровой, чудесным образом спасшийся из брюха сома, и богатырской силы рыбак Ахрил.

- Вот так, братка, мы этому дьяволу рыло своротили, да ещё и живы остались! Так вот потом станешь рассказывать про ето дело внукам, так и не поверят! - Ахрил вертел в пальцах золотой рубль, что дал ему только что счастливый купец Третьяк.

- Ну дык это дело такое, – отвечал ему брат Архип, - хошь верь, а хошь не верь, а всё одно, как есть так и есть, а против правды не попрёшь, и, как ни крути, раз было - значит было!